Карим Абдул-Джаббар (родился в 1947 г.)

» Американский футбол » Карим Абдул-Джаббар (родился в 1947 г.)

Лью Алсиндор был благословен ростом. Появившийся на свет 57-сантиметровым младенцем, юный Лью рос... рос... и рос, так что в шестилетнем возрасте он возвышался над своими однолетками-первоклашками более чем на фут. В первый день занятий учитель, заметив на задней парте длинный силуэт, воскликнул, перекрывая неизбежный в такой ситуации шум: «Эй, там, ты тоже садись!» На что мальчик негромким голосом, ставшим впоследствии его неотъемлемой чертой, ответил: «Но я уже и так сижу».

Вырастая как кедр — таким же высоким и стройным, юный Алсиндор скоро начал превосходить высоты, ранее доступные только для прыжковой планки и воздушных шаров. К десяти годам он уже поднялся до шести футов (185 см); в двенадцать прибавил к ним еще три дюйма (7,6 см); а к тому времени, когда он созрел для средней школы, голова его уже оказалась в том разреженном озоновом слое стратосферы, который начинается на отметке в семь футов — плюс или минус дюйм или пару дюймов.

Прежде выделявшийся длиной тела — в родильном доме, а потом ростом в классе, Алсиндор приобрел дополнительное отличие: умение играть в баскетбол. Однако умение это не пришло к нему само собой. Дело в том, что молодой Лью, по собственному признанию, был «неуклюжим мальчишкой». И чтобы справиться со своей неуклюжестью, он занялся спортом: поднятием тяжестей, прыжками через веревку, теннисом, легкой атлетикой и конечно же баскетболом, где Лью постепенно научился, воспользуемся сказанными им словами, «делать то, что не по силам другим».

Рос Алсиндор, росла и его репутация. И выросла она до того, что заслужила восхищение трех нью-йоркских городских средних школ. После некоторой подковерной борьбы между тремя родственными школами Алсиндор наконец отдал свое предпочтение «Пауэр Мемориал Академии», где и началась, возможно, самая сказочная карьера во всей истории школьного спорта.

Теперь легенда о нем росла быстрей, чем этот человек-команда, набравший 2067 очков, сделавший 2002 подбора и приведший «Пауэр» к рекордному результату — 95 победам против 5 поражений и трем титулам чемпионов Нью-Йорка. И в этом процессе на него обратили внимание едва ли не все существующие на свете скауты университетов, буквально по очереди уговаривавшие его предпочесть именно их учебное заведение. Тренер Джон Донахью и отец Лью отсеяли лишних, сузив список потенциальных кандидатов до четырех: далекого-далекого УКЛА, далекого же, но все-таки более близкого Мичигана и уже совсем близких университетов св. Иоанна и города Нью-Йорк.

Наконец, взвесив аргументы всех четверых (и удостоившись посещений знаменитых выпускников — Джеки Робинсона и Ральфа Бан-ча, УКЛА), молодой Алсиндор решил перeрвать связывавшую его с Восточным побережьем пуповину и обратить свои стопы к «берегу левому», сулившему широкие открытые пространства и свободу, а также возможность играть у тренера Джона Вудена.

Алсиндор прибыл в университет c полным набором собственных инструментов и проявил себя во всей красе с первого появления на площадке, где возглавлявшаяся им команда новичков победила с разрывом в 15 очков университетских «Мишек», кстати говоря, чемпионов НКАА. Начиналась Эра Лью Алсиндора.

Он дебютировал в команде университета 3 декабря 1966 года, сотворив при этом то, чего мог обоснованно бояться тренер соперника: довел противостоявшую команду до состояния полной беспомощности, забрасывая мячи со смешной легкостью и беспечным изяществом. Когда подсчитали итоги, оказалось, что Алсиндор забросил с игры 23 из 32 результативных бросков своей команды — большую часть из прыжка с разворотом, добавив для красоты 10 из 14 штрафных бросков, подобрал 21 отскок и кроме того навязал свою волю соперникам — соседям по городу, команде Университета Южной Калифорнии.

Тренер Вуден, глядя на своего колосса, только покачивал головой: «Игрока, который справился бы с ним в одиночку, не существует». Потом Вуден признался: «Иногда он даже пугает меня». Команды соперников отчаянно старались сдержать его, проявляя при этом крайнюю изобретательность. Вашингтонский тренер выпускал на площадку своих резервистов с теннисными ракетками в руках, чтобы таким образом сымитировать поднятые руки Алсиндорa. И каков был результат? В игре с Кугуарами Алсиндор блокировал несколько бросков вашингтонцев и набрал 61 очко. Прочие прибегали к другим методикам: «Южная Калифорния» — к блокировке, «Пардью» — к плавающей защите. Но результат всегда оставался неизменным, и Алсиндор привел команду, составленную из четырех первокурсников и одного юниора, к идеальному и рекордному результату 30:0, чистым победам без единого поражения и победе над Дейтоном в финале НКААс отрывом в 15 очков.

Тренеры других команд вторили Вудену. Джонни Ди из «Нотр Дам» сделал следующее предположение: «Победить Алсиндора можно од-ним-единственным способом — на чужой площадке, с помощью дружелюбно настроенных судей, после его удаления за фолы». Стив Бел-ко из Орегона самым едким образом предполагал «опустить корзину до пяти футов, чтобы у всех были равные шансы». А Марв Харшмен из Вашингтонского государственного университета сказал о своем мучителе так: «Он способен удерживать тебя на расстоянии одной рукой, переправляя при этом одновременно мяч в корзину другой». А потом, подняв свои руки в воздух, он спросил: «Как по-вашему, чем можно остановить его?»

Члены комитета по правилам игры вняли стенаниям Белко, Харш-маена и прочих и после первого года, проведенного Алсиндором в студенческом баскетболе, ввели соответствующие изменения в правила.

Однако при всем своем старании комитет по правилам просто не мог ограничить все способы, которыми Алсиндор доминировал на площадке — бросок, подбор или просто присутствие. Дело в том, что рост мешал осознать истинные масштабы его дарования. Он был слишком рослым, слишком проворным, слишком быстрым и чересчур метким для того, чтобы какие-то там изменения в правилах могли сказаться на его даровании. Алсиндор сочетал в себе гибкость Элджина Бейлора, рост Уилта Чемберлена, изысканность Джерри Веста и внушительность Билла Рассела. Смешаем их вместе и получим этого гения-переростка — по документам 2 м 15 см, но, по слухам, много выше, вплоть до 2 м 25 см, — который в среднем набирал 29 очков за игру и делал 15,5 подбора за нее же уже в свой первый год обучения. Точность его попаданий с опоры достигала удивительной цифры в 66,7 процента, рекордного показателя для крупного колледжа.

Следующие два сезона оказались похожими на предыдущий в такой мере, что все показатели их можно было бы кавычить в столбце, так как Алсиндор и его команда УКЛА буквально съели своих соперников, за два года добившись 29 побед при 1 поражении и победив в чемпионатах студенческой ассоциации. Два единственных поражения в этих во всем прочем победных турнирах они потерпели, уступив в 1968 году в начале сезона со счетом 71:69 команде Хьюстона и ее «Большому Э.», Элвину Хейесу, a потом проиграв «Южной Калифорнии» и ее превосходно отлаженной команде в 1969 году. Однако игру с Хьюстоном можно пометить звездочкой, поскольку она происходила через неделю после того, как Алсиндор получил травму глаз, явно сказавшуюся на его меткости, если вспомнить о четырнадцати промахах из восемнадцати при бросках с опоры. Впрочем, Хьюстону и Хейесу пришлось еще раз встретиться с УКЛА и Алсиндором в ходе сезона 1968 года. Это произошло в полуфиналах первенства НКАА, где Алсиндор более чем отомстил, позволив Хейесу набрать всего 10 очков, а «Мишки» вздули Хьюстон со счетом 101:69.

Набрав в сумме 2325 очков за свою трехгодичную студенческую карьеру при в среднем 26,4 очка и 15,5 подбора за игру и проценте попаданий, равном 63,9, величайший игрок в истории студенческого баскетбола оказался свободным. И новоиспеченные «Милуоки Бакс», выиграв броском монеты право на драфт Алсиндора у «Феникс Санс», вознаградили его уже другой монетой, заключив пятилетний контракт на сумму, превышающую 1,4 млн долларов.

Было бы приятно сказать, что профессиональная карьера Алсиндора процветала с самого первого дня, проведенного им на площадке. Однако получилось совсем по-другому. Центровые соперников, вместо того чтобы приветствовать пополнение своих рядов с распростертыми объятиями, встречали его тычками стиснутых кулаков, острых локтей и прочих средоточий силы. Наконец, утомившись под грудой жерновов и от объявлений в «неагрессивности», Алсиндор сменил свой прежде вежливый и безупречно корректный стиль на нечто более задиристое. Через несколько месяцев на счету его появилась одна раздробленная челюсть, oдин нокаут и oдно прерванное нападение.

Поведение его вне площадки также претерпело свои изменения. Всегда считавший себя «в той или иной степени мистически настроенным», он казался, тем не менее, стальным оплотом, защищенным от всех эмоций. Оберегая собственное уединение, свой личный простор и пространство, он всегда умел отстраниться от происходившего вокруг с холодной отрешенностью мистика — или джазмена, каким был его отец. И вот, имея «многое на уме», он оставил свое уединение, чтобы выразить себя. Пресса и публика, не зная, как следует реагировать на подобное изменение личности, называли его «норовистым» или даже похуже.

С ним произошла и другая перемена: он изменил имя. Перейдя в мусульманство, он отказался от своего христианского имени и сделался Каримом Абдул-Джаббаром, «Щедрым и Самым Могучим», что означают в переводе соответственно Карим и Абдул-Джаббар. И в краю, гордящемся общей одинаковостью и конформизмом, пресса и публика не знали, как воспринять новую перемену, и клеймили его революционером, даже поджигателем.

Впрочем, в нем оставалось и нечто постоянное: он продолжал быть победителем. Уже в своем первом сезоне в НБАон превратил «Оленей» из обитателей подвала турнирной таблицы в соискателя высших наград, пополнив собственную статистику 28,8 очка и 14,5 подбора за игру, что в тот год было соответственно вторым и третьим результатом в лиге. В 1971 году, в ходе второго сезона, он возвратился на вершину баскетбольной горы, возглавив список снайперов лиги и вытащив «Оленей» в чемпионы НБА.

Примерно в это же самое время он внес еще два элемента в свою баскетбольную биографию. Во-первых, он надел пару громадных очков, чтобы защитить свои глаза от пальцев соперников. (Последующий переход к выбритой под ноль голове вместе с очками придал ему действительно неземной облик.)

Другим новым элементом стал так называемый небесный крюк, движение, посылавшее мяч по идеальной дуге под облака, а оттуда прямо в корзину вдалеке от способных помешать его движению человеческих рук. Абдул-Джаббар описывал этот бросок в терминах высшей математики: «простая тригонометрия... три угла треугольника образуют твои глаза, мяч и корзина». Однако это патентованное движение и вознесло его к труднодостижимым вершинам истинной славы, сперва в Милуоки, а потом в Лос-Анджелесе, где наш герой сделался наиболее значительным игроком в истории профессионального баскетбола, его лидером по результативности во все времена и самым долгим представлением, известным анналам этого вида спорта.

Но и это представление завершилось по истечении двадцати лет. Но до этого Карим Абдул-Джаббар в возрасте тридцати восьми лет привел «Лейкерс» к званию чемпионов НБА 1985 года и выиграл звание «Самого ценного игрока финалов» — через четырнадцать лет после того, как он завоевал это звание в первый раз под именем Лью Алсиндора.

Карим Абдул-Джаббар, он же Лью Алсиндор, заполнил многие страницы в книге рекордов.