Галина Алексеевна Кулакова (род. 1942)
» Лыжный спорт » Галина Алексеевна Кулакова (род. 1942)
Четырехкратная олимпийская чемпионка по лыжному спорту. Победила на дистанциях 5 и 10 километров и эстафете 3х5 километров в Саппоро-72, в эстафете 4х5 километров в 1976 году в Инсбруке. Завоевала серебряные медали в гонке на 5 километров в 1968 году и эстафете 4х5 километров в 1980 году. Бронзовый призер Олимпиады-68 в эстафете 3х5 километров и Олимпиады-76 на дистанции 10 километров. Девятикратная чемпионка мира. Обладательница кубка мира 1979 года. 39 раз становилась чемпионкой СССР на различных дистанциях.
В 1984 году президент Олимпийского комитета Хуан Антонио Самаранч вручил Кулаковой серебряный Олимпийский орден за заслуги перед мировым спортом. А в 2000 году Галину Алексеевну на общероссийском балу олимпийцев выбрали в число пятнадцати Легенд отечественного спорта, внесших наибольший вклад в его развитие в уходящем столетии.
Галина Алексеевна Кулакова родилась 29 апреля 1942 года в деревне Степанове, в 30 километрах от Воткинска. Ей не довелось увидеть отца - тот погиб на фронте. Кроме Гали в семье было еще шесть сестер и два брата. Всех вместе в Степанове их звали «дашкиной семейкой» по имени матери - Даши - простой и трудолюбивой женщины. Жилось этой большой семье трудно, но дружно и весело.
Собственно, на лыжи Галя встала с детства. Возможно, будь у нее выбор, она занялась бы чем-нибудь другим. Но выбора в Степанове не было, как, впрочем, не было и лыж. «По наследству» от старших ей досталось нечто наподобие досок. На них она бегала зимой в школу. Три километра - туда, три - обратно...
Послевоенное время - несытое и неустроенное. Галя начала рано работать. Сначала помогала по дому. Обычное дело - полола, косила, стирала... В пятнадцать лет уже была телятницей. В семнадцать стала дояркой. В пять утра ей нужно было уже доить своих восемнадцать коров. Вставать приходилось еще раньше. И мороки на целый день - доить, кормить, убирать...
Она занималась в лыжной секции совхоза «Воткинский». Иногда выступала в соревнованиях. Но без особого успеха. Случай сыграл огромную роль в ее судьбе. В 1964 году, в самом начале зимы, она оказалась в Свердловске - выступала там на соревнованиях сельских спортсменов. Ничего особенно не сделала, однако, возвращаясь домой, заехала в гости в Воткинск к сестре Лиде. А у той районные соревнования. Лида давно уже не тренировалась, не готовилась, ну и предложила Гале: «Знаешь, пробеги за меня. Что тебе стоит? Ты ведь у нас в «форме»...
Уговаривать долго сестру не пришлось. Галя надела ботинки на три номера больше своего размера, встала на широкие львовские лыжи, побежала, заняла второе место... и уехала в родное Степаново. Коров доить...
Спортивная карьера Кулаковой могла бы легко и просто оборваться на этом. Но город выставлял команду на областные соревнования. Обратились к Лиде. Та честно призналась, что бежала не она, а сестра... И тут еще раз мог бы не состояться большой дебют Кулаковой, не окажись в Воткинске тренера мастера спорта Петра Наймушина. Почему-то он обратил внимание на её далекий от совершенства, однако мощный бег. Наймушин поехал в Степаново и разыскал Кулакову. Год спустя в Смоленске она - никому не известная лыжница - на первенстве «Труда» выиграла гонки на 5 и 10 километров.
Кулакова могла стать олимпийской чемпионкой еще в Гренобле в феврале 1968 года. Откровенно говоря, невысокой, светловолосой шведке Тойни Густафссон там просто здорово повезло. Кулакова выигрывала пятикилометровую гонку. Она стремительно летела к финишу, опережая по времени шведку. За пятьсот метров до финиша спуск. Элементарный. Никакого подвоха. Чуть-чуть бдительности - и все. Бдительности ей тогда как раз и не хватило. И еще - опыта. Она выигрывала и думала, что дело сделано. Но в конце спуска, на вираже, ее, как из катапульты, выбросило из лыжни. Она упала и потеряла секунд десять как минимум. Позже выяснилось, что эти десять секунд, вернее, три из них, стоили ей золотой медали.
Газеты писали: «Это случайное падение лишило Кулакову золотой олимпийской медали». Она поначалу поддалась всем этим вздохам и причитаниям, чуть ли не рыдала... Действительно, отлично она бежала в тот день пять километров. Будто и не было перед этим изнурительной и неудачной десятикилометровой гонки. Теперь она и «в мазь попала», и лидировала всю дистанцию, оставалось совсем немного, каких-то пятьсот метров. И вот этот спуск с легоньким поворотом...
Через несколько дней Кулакова получила бронзу в эстафете 3х5 километров. Не у многих так проходит олимпийский дебют: Галина привезла из Гренобля две медали. И все-таки было ей не очень весело: так нелепо упустила ту гонку!
Галина понимала, что ей не хватило не только везения, подвела техника. Кулакова стала много работать над устранением недостатков. Потом ее техника станет образцом, эталоном. Кинограммы ее движений будут публиковаться в журналах. Рапидная съемка покажет с экрана всему миру, каков он, безукоризненный лыжный бег. И тогда уже Кулакова больше не будет падать нигде.
В следующую после Гренобля зиму Галина не проиграла ни одного старта - ни у нас в стране, ни за рубежом. Новый наставник женской сборной страны Виктор Александрович Иванов стал вводить в тренировку Кулаковой греблю, горные лыжи и другие «посторонние» виды спорта. Полным ходом шла работа над тем, что принято называть «общими двигательными навыками». И, конечно, техника, техника, техника. В общем, знающие люди перестали смотреть на успехи Кулаковой широко раскрытыми от удивления глазами.
Казалось, на предстоявшем чемпионате мира 1970 года в Высоких Татрах проиграть она уже просто не могла. Летняя подготовка прошла прекрасно, и зиму Галина встречала во всеоружии. Она чувствовала упругость и силу окрепших мышц, которым просто необходимы были разрядка, полет, бой.
Но... за полтора месяца до соревнований с ней случилось несчастье. Галину прямо с трассы гонок на Кубок СССР увезли в одну из свердловских клиник. Двенадцать бессонных ночей провела над ней врач Галина Ивановна Тарасова. Операция... Потеря сознания... А потом она вновь училась ходить. От стенки к стенке, от кровати к кровати.
- Послушай, Галя, - говорила ей Тарасова, - с лыжами, видимо, придется годик подождать. После такой операции, которую перенесла ты, больным полагается три месяца абсолютного покоя. Нужно просто набраться сил. Неужели тебя некем заменить? Неужели тебе необходимо присутствовать на чемпионате?
Кулакова пробовала улыбнуться...
- Вот именно необходимо, Галина Ивановна. Мне нужно как можно быстрее вернуться в строй. До соревнований-то остается лишь месяц.
- Смотри, - укоризненно качала головой врач. - В медицине подобного случая еще не было...
Через несколько недель Кулакова встала на лыжи и начала потихоньку «вкатываться». И однажды почувствовала, что «может». Однако во всей этой истории главным видится не то, что она сумела наверстать упущенное, смело двинуться через «не могу». В такой ситуации многие очертя голову бросаются в атаку на самого себя и вскоре нередко захлебываются. В том-то и дело, что не потеряла Галина головы, не форсировала судорожно нагрузку. Чутко прислушиваясь к себе, аккуратно подходила она к основному старту сезона, хотя времени было совсем мало. В Высоких Татрах Кулакова выиграла гонку на пять километров.
Шестого февраля 1972 года на узенькое шоссе от Олимпийской деревни до лыжного стадиона Макоманаи хлынул нескончаемый поток огромных неуклюжих автобусов и юрких такси. В этом потоке в одном из автобусов ехали три наши участницы будущей десятикилометровой гонки. И где-то в этом же потоке - соперницы. Грозные финки Марьята Кай-осмаа и Хилька Кунтола, олимпийские чемпионки 1968 года в эстафете - норвежки Ингер Ауфлес и Берит Мёрдре-Ламмедаль, их юная соотечественница Аслаут Даль, гонщица из Чехословакии Хелена Шиколова, сумевшая победить наших девушек год назад на международных соревнованиях в Кавголово, спортсменка из ГДР Рената Фишер...
Старт... Лыжницы уходят на дистанцию одна за другой с интервалом 30 секунд. Под 11-м номером Олюнина, под 23-м - Мухачева, под 36-м - Кулакова... Галина уходит мощно, стремительно - ничего лишнего, только вперед и вперед. Через полторы минуты в погоню за ней отправилась Марьята Кайосмаа...
Лыжницы скрываются в лесу, и лишь рация позволяет следить за миром неистовой борьбы. Слышен птичий язык тренеров. Скупые диалоги, понятные лишь искушенным... С отметки три километра:
- Олюнина лидер!.. Олюнина лидер!.. Даль - минус 5... Мухачева - минус 3... Шиколова - минус 4... Кулакова - плюс 4! Кулакова выигрывает у всех... Кайосмаа - в одно время с Олюниной... Передайте Олюниной: одно время с Кайосмаа.
Тренеры ведут гонку, пытаясь внести реальность в незримость борьбы, пытаясь поставить перед собой невидимых друг другу соперниц...
Ожило табло. Трассирующие очереди имен и цифр - информация с пятого километра дистанции. Вспыхивает: Олюнина, СССР, 16.47... И на табло начинается чехарда. Смена лидера. Мечутся строки. Наконец, все замирает и первой строкой горит имя Олюниной... Даль - 16.52... Мухачева - 16.53... Кунтола - 17.01... Шиколова - 17.08... Но вот дрогнула и строчка Олюниной. Оттеснила ее Кулакова - 16.39! Что скажет Кайосмаа? 16.51... Намерения вполне серьезные. Сохраняются все шансы на медаль, вплоть до золотой.
Это Кулаковой принадлежит фраза: «Не люблю я равнину - у меня от нее спина болит». Стихия Кулаковой - подъемы. В горах ей нет равных. После пятого километра начинались подъемы, и среди них два - весьма и весьма серьезных. Все знали, если Галя вошла в подъемы лидером, то там она уже не уступит никому. Однако действительность превзошла ожидания - с отметки за два километра до финиша передали, что Кулакова выигрывает у Олюниной 30 секунд, а у Кайосмаа - 40! Стало ясно, что два подъема - на шестом и восьмом километрах - поставили Кулакову как претендентку на золотую олимпийскую медаль вне конкуренции.
И вот финиш. Бежит, отдавая борьбе все силы, Алевтина Олюнина. Наши туристы, размахивая флагом, скандируют: «А-ля! А-ля!» 34.54 - пока лучшее время. Тренер женской сборной Виктор Иванов передает на дистанцию по рации:
- Подгоните Любу - она идет хорошо!
Мухачева выкатывается с пригорка на стадион, рвется к финишу и все же проигрывает Олюниной 4 секунды...
Все ждут без пяти минут олимпийскую чемпионку. И она уже на поляне. После спуска согнулась-разогнулась, согнулась-разогнулась - позволила себе секундную передышку - и ринулась к заветной черте. Темп, темп, темп: побеждать - так с блеском! Каштановые волосы выбились из-под шапочки. Нацелились на финишный створ объективы всех систем - запечатлеть последний шаг чемпионки. На экранах телевизоров (они здесь всюду, и даже на трибуне) Галина Кулакова крупным планом. Еще бежит, и комментатор-японец срывается в крик, нагнетая экспрессию... Финиш! И над строкой Олюниной вспыхивает: «Кулакова... СССР... 34.17». Олимпийская победа!
Кайосмаа приближается к финишу под рев болельщиков из Суоми - 34.56! «Бронза». Олюнина - вторая.
В домике прессы сразу же после гонки состоялась пресс-конференция с победительницами. Они сидели рядом с тренером Ивановым под градом сыпавшихся вопросов.
- Кого вы боялись? - спросил корреспондент-японец у Кулаковой.
Чуть растягивая слова, Галя ответила:
- Никого не боялась... Я опасалась.
Японец уловил нюанс и поправился:
- Кого вы опасались?
- Кайосмаа...
- А других советских гонщиц?
- Чего ж их опасаться, - искренне удивилась Галина. - Это же свои. Какая разница, кто выиграет. Главное, чтоб наши...
Тут же другой корреспондент, перебивая всех и хватая за руку переводчика, попросил перевести очередной вопрос:
- В чем причина успеха?..
- Много готовилась, - ответила Кулакова...
- Нет, в чем причина... в чем? - добивался корреспондент...
- Ну, бежала быстрее других...
- В чем все-таки причина? - настаивал, видимо, неудовлетворенный корреспондент...
Галя сидела, улыбалась, пожимала плечами и, наконец, повернувшись к тренеру Виктору Иванову, как бы оправдываясь, произнесла:
- Как я могу ему объяснить?! Это надо же рассказать всю мою жизнь.
Галина, как большинство лыжниц, не слишком разговорчива и общительна. В долгих тренировках и в гонках она привыкла молчаливо переносить усталость. Она привыкла к тишине и одиночеству, к миру, невольно созданному вокруг нее спецификой лыжного спорта. Не каждому удается проникнуть в этот мир. Но тому, кому удается, открывается Кулакова - человек прямой, добрый и отзывчивый. Открываются грани ее души и характера.
Кулакова на трассе настоящий боец - азартный и мужественный. Однако и у нее бывали минуты слабости, когда вдруг не хочется бежать. Кажется, что нет сил. И вообще задаешь себе вопрос, а зачем все это нужно? Какая разница - будешь ты первой или десятой... Но, в конце концов, азарт борьбы берет свое...
Так было на традиционных международных соревнованиях в Клин-генштале (ГДР), где она проигрывала десятикилометровую гонку Нине Шебалиной. Не настроилась с самого начала, каждый метр давался ценой огромного терпения, и без конца в сознании всплывал тот самый вопрос: «А зачем?..» Действительно, зачем? Накануне выиграла «пятерку», все равно в сборной... Перед самым финишем, на последнем подъеме, кто-то ей крикнул: «Проигрываешь Шебалиной 12 секунд!» И все. Не осталось и следа слабости. Жажда битвы вдруг проснулась в ней и понесла в подъем. Гонка была выиграна.
Нечто подобное случилось и в Саппоро на дистанции пять километров. Вот рассказ об этой гонке самой Кулаковой:
«Девушки, срываясь со старта, мчались мимо трибун, чтобы через какую-то минуту-другую скрыться в березовой рощице, но навстречу им уже спешили другие, отчаянно отталкиваясь палками, стремившиеся скорее пронестись через финишный створ. Ничего не скажешь, спринт есть спринт. Семнадцать минут с небольшим - вот и весь диалог с лыжней.
Но если на десятикилометровой дистанции мне довелось «убегать» лишь от одной Кайосмаа, то на этот раз в погоню пустилась и Шиколова, стартовавшая шестьюдесятью секундами позже.
Эх, ритмы гонки... Тут-тук-тук - это выбивают дробь палки. Шлеп-шлеп-шлеп - лыжи стучат по насту. Вот бы кто-нибудь из композиторов написал музыку под этот ритм о лыжниках!
Я бежала не оглядываясь. Собственно, и оглядываться было некогда. Каждое мгновение ценится на «пятерке» в прямом смысле на вес золота. Да еще какого - олимпийской пробы! А сзади - все тот же гул. Будто бы он и не кончался. Висит и висит, как горное эхо, заплутавшееся среди вершин и расщелин. «Шиколова подбирается». В каком-то суматошном беспорядке плыли по сторонам японские березки. Тук-тук-тук - вызванивали палки. Шлеп-шлеп-шлеп - вторили им в лад лыжи. «Что Кайосмаа? - вертелось на уме. - Хоть бы подсказал кто-нибудь». Но вдруг, что это? Уж не ослышалась ли? Да нет. Голос Каменского. Но почему же минус одна? Значит, Марьятта выигрывает на первых двух километрах одну секунду? Надо прибавить. А в глазах - круги. Да не круги, а радуга - зеленые, желтые, красные, голубые точки прыгают, И снова крик:
- Минус одна!
Это уже с третьего километра. «Теперь держись, - говорю сама себе. - Отступать некуда».
А гул висит за спиной, как набатный звон. По холмам и пригоркам он несется за мной вдогонку, и, кажется, нет никаких сил, чтобы убежать от него. «Еще шаг, еще... Как можно быстрее. Терпеть, терпеть. Отдохнешь потом, после гонки. Не жалей себя». Финиш рядом. Вот он уже и позади. Теперь взгляд на табло - 17 минут и 50 сотых секунды. А Кайосмаа? Неужели этого не хватит для победы? Наверное, нет. Вот она несется по стадиону, яростно размахивая палками. У нее в запасе всего лишь три секунды, а бежать ей надо метров пятьдесят. Значит, выиграла? Боже, я, видимо, ничего не соображаю. Еще секунда. Выиграла, выиграла! Целых пять секунд выиграла у Марьятты.
Ко мне подбегает Иванов. Он бледен, и у него стучат зубы.
- Ты понимаешь, что ты сделала? - заикаясь от волнения, говорит он. - Ты на последнем километре выиграла у нее шесть секунд.
- Я не понимаю. Я не могу никак освободить руку из ремешка палки. И тут хлынули тренеры, журналисты... Крик, шум, гам... У меня в глазах слезы, а на губах подобие улыбки. Какой-то швед протягивает мне огромный кусок кожи и почти умоляет поставить на нем два автографа.
- Вот здесь, - лопочет он, - рядом со Схенком. Пожалуйста. Я и в третий раз приду к вам, хорошо?
- Конечно, конечно, - шепчу я и нетвердой рукой вывожу свою фамилию».
Скупые колонки цифр отразили неимоверный накал борьбы на дистанции пять километров: 1. Кулакова - 17.00.50; 2. Кайосмаа - 17.05.50; 3. Шиколова - 17.07.32; 4. Олюнина - 17.07.40...
Третье золото в Японии Кулакова завоевала в составе эстафеты 3х5 километров. Вместе с Олюниной и Мухачевой она опередила грозную финскую команду на 33 секунды.
В 1974 году Кулакова триумфально выступила на чемпионате мира в Фалуне. Вот отрывок из ее книги «Кому покоряется лыжня», рассказывающий об этих стартах:
«Ах, Фалун, Фалун... Сколько же времени суждено тебе являться ко мне во снах?
Твое бледное небо, твой рассыпчатый снег, твой неумолчный гул трибун - все это живет во мне и поныне. И та первая гонка, принесшая столько волнений и неожиданностей. Что же там произошло?
Признаться, я ожидала борьбы с Кайосмаа, которая в Саппоро клятвенно заверяла, что после олимпиады распрощается с лыжами.
Но вот ведь как: прошло два года, а грозная финка все еще по-прежнему помышляет о реванше. Да и трудное это дело - проститься со спортом. Решив в последний раз тряхнуть стариной, Марьятта готовилась к фалунским стартам, как никогда, зло и упорно.
Я рассчитывала встретить отчаянное сопротивление со стороны ее соотечественницы Хелены Такало. Я держала на прицеле шведок и лыжниц из Норвегии. А вышло...
И вот ведь что удивительно. До первого старта на чемпионате мира мне ни разу не доводилось встречаться с Бланкой Паулу. Скажу откровенно - я даже имени ее не слышала. Когда вышла к линии, чтобы отправиться в пятикилометровый путь, почти машинально оглянулась, чтобы посмотреть, кто же стартует за мной. Стоит незнакомая девушка под тридцать девятым номером, ладная, улыбающаяся. Ну что ж, так или иначе, а следом должен кто-то бежать.
Но вот когда я заскользила по лыжне, когда позади остались первые сотни метров дистанции, я услышала за спиной ее горячее дыхание.
Лыжня, подмороженная и твердая, стремительно увлекала меня вперед, катила, будто с ледяной горы, да так, что огромного труда стоило удержаться на ногах. Сзади несся многоголосый крик. «Кто же это там так старается?» - молнией пронеслось в голове. И вдруг, как гром среди ясного неба:
- Минус четыре! Минус четыре тридцать девятой!
«Кому? Неужели этой девушке? Или я ослышалась». Скорость бешеная: я отталкиваюсь палками с удесятеренной энергией. Ни лиц, ни деревьев - все сплошная полоса. Ну, еще, еще... Кажется, прошла целая вечность после того звонкого вскрика: «Минус четыре!». Что там, за спиной? Как тридцать девятая?
Мелькает отметка «2,5 км». И снова звонко, тревожно:
- Минус пять! Минус пять тридцать девятой!
Я взлетаю к подножию подъема, успевая стрельнуть взглядом назад. Да, она совсем рядом. Мне казалось, что я даже успела разглядеть ее лицо. Живое, озорное, отданное борьбе. «Быстрее, быстрее», - командую себе. Лыжня летит вверх, и не то сердце, не то палки - тук-тук, тук-тук, тук... «Только бы не сбавить темп, только бы не сбавить». Через «не могу» я мчусь к вершине горы, ясно понимая, что лишь здесь, на этом подъеме, могу отыграть потерянное. Еще несколько метров, еще...
- Плюс пять! - откуда-то громко и радостно.
Но ведь этого для победы мало. Очень мало. Холодный ветер обжигает лицо. «Начался спуск. Теперь устоять на ногах. Устоять». Прижав палки к бокам, бросаюсь с крутизны. На одном из поворотов меня швыряет в сторону, и я, отчаянно маша руками, как птица с подбитыми крыльями, еле-еле удерживаюсь на лыжне.
Сколько же прошло времени с начала гонки? Минут тринадцать? Да, не меньше. Но почему перед глазами отметка «4,5 км» и стрелка, указывающая поворот к лыжному стадиону? Ведь за четырнадцать минут «пятерку» на моей памяти никто не пробегал. Неужели такая скорость? А что же Паулу? Как там тридцать девятая?
Я мчусь к финишному створу, а стадион громом голосов отсчитывает каждый мой шаг: «Три... Шесть... Десять... Двадцать...»
Неужели все. Неужели теперь нельзя ничего изменить и остается только ждать, что скажет соперница?
Я смотрю на гонщицу в белой рубашке. Она летит к финишу, как на крыльях. Шаг, еще шаг, еще шаг...
На огромном световом табло первой строчкой пока горит мое имя - 15 минут 17,40 секунды. Сползет ли эта строка вниз или останется на месте? Боже, почему так тянут судьи? Но вот гаснет вторая строка, и фамилия моей подруги Раи Сметаниной заменяется другой - Бланка Паулу - 15 минут 19,15 секунды. Выходит, я выиграла у нее всего лишь 1,75 секунды? Совершенно неуправляемый в лыжном спорте отрезок времени. Еще бы два поворота головой назад, и все! И преимущества, и золотой медали как не бывало. Вот ведь что случилось!»
И на «десятке» Паулу отчаянно боролась с нашим лидером, однако уже без былого задора. И снова стадион дружно считает: «Раз... Два... Семь... Десять!» 31 минута 25,78 секунды - такой результат светился на электронном табло после финиша Кулаковой. Второй стала немка Петцольд. У нее время на 25 секунд хуже.
- Браво, Кулакова, - сказал Галине знакомый корреспондент берлинской газеты «Шпортэхо», - вы близки к своей мечте - завоеванию трех золотых медалей. Но сегодня и трое наших девушек в числе первых семи участниц. В эстафете, вероятно, вашей команде придется туго.
- Посмотрим, - ответила наша лыжница, - в отношении прогнозов я суеверна.
И все же в эстафете победила-таки сборная СССР, - Кулакова выиграла все «золото» мира!
В Инсбрук Кулакова приехала первым номером. Однако внезапная болезнь выбила нашего лидера из строя, и внимание обратилось на Раису Сметанину. «Ты, Раечка, не переживай, - мягко сказала своей подруге тогда Кулакова. - Ты уже сама - лидер, и пора думать не о «бронзе», а о золотых наградах. Нынче век лыжниц сократился, видишь, как растут молодые!»
Несмотря на недомогание, Кулаковой удалось выиграть бронзу на 10 километров, а в эстафете наша команда не уступила никому. Тогда же прославленная лыжница оказалась в центре допингового скандала.
«Перед одним из стартов я простудилась, - вспоминает Кулакова, - и решила закапать в нос галазолин. Сказано - сделано. Пробежала я дистанцию, заняла третье место, получила бронзовую медаль и даже думать не могла, что вскоре ее отберут. Проба на допинг показала наличие в организме запрещенного препарата - эфедрина. Была создана медицинская комиссия из восемнадцати врачей из разных стран, которые рассмотрели мое дело и, несмотря на все доказательства о невиновности, уличили меня в принятии допинга. Хорошо, что им не удалось отлучить меня от спорта.
Кстати, перед той гонкой мне приснился сон, который являлся на протяжении всей карьеры предвестником неудач. Было замечено, что, когда перед стартом во сне ко мне является бык, - ничего хорошего не жди. Так получилось и на сей раз».
Через четыре года в Лейк-Плэсиде, как и на предыдущих Играх, специалисты и журналисты, оценивая результаты предолимпийского года, составляли собственные «гороскопы», пытаясь предугадать будущих победительниц. В них - в той или иной зависимости - возникали фамилии двух советских лыжниц - Кулаковой и Сметаниной. Да и как могло быть иначе, если в 1979 году Галина - в тридцать семь лет! - стала обладательницей Кубка мира по лыжному спорту. Это, конечно же, свидетельствовало о ее твердых намерениях внести на Играх свой корректив в распределении медалей, ибо, как известно, подготовка к Олимпиаде начинается не за год и не за два, а по меньшей мере за три. Так что шансы Кулаковой ценились высоко.
Увы, не получилось. В личных гонках Галина не поднялась выше пятого места. Да и в эстафете на этот раз сборная СССР проиграла команде ГДР.
В 1982 году Галина Алексеевна в сорок лет завершила карьеру лыжницы. Ей очень хотелось завоевать сороковое юбилейное золото чемпионатов страны:
- Это была последняя моя эстафетная гонка на чемпионатах Союза. Команда была сильная, и ни у кого не было сомнения, что мы победим. Но все испортила молодая девчонка, фамилию не хочу называть, которую тренеры поставили на первый этап. Она переволновалась,«перегорела», рванула со старта изо всех сил и... к концу своего этапа едва доползла последней. Как мы потом ни старались, упущенное вернуть не удалось - пришлось довольствоваться бронзой. После финиша девчонки рыдали в голос - так было жалко, что я осталась без золота.
Галина Алексеевна окончила в Прокопьевске техникум физической культуры, а позднее - Чайковский институт физкультуры. Предлагали ей в свое время переехать в Москву - отказалась. Мотивировала:
- Я лыжница. Мне снег нужен. Как-то Кулакову спросили:
- Говорят, что великие советские спортсмены всегда были обласканы высшим руководством страны. Галина Кулакова в этом смысле не являлась исключением?
- Обо всех сказать не могу, но то, что внимание власть предержащих ко мне было минимальным, - точно. Ни с Брежневым, ни с Горбачевым, ни с Ельциным я не встречалась. Да они и спорту-то внимания толком не уделяли.
Раньше много говорили, что Кулаковой купили дом, машину. Все это неправда. Все то, что вы видите вокруг, создано своими силами и исключительно на свои деньги. Теперь вот собираюсь организовать свой музей, где бы можно было принять людей, показать награды, кубки, реликвии.
- Я ничуть не жалею, что выбрала эту стезю. Спорт дал мне все - славу, уважение, финансовое благополучие и многое другое. Если бы можно было прожить жизнь заново, я в ней ничего бы не поменяла.
Идёт загрузка...